Среди французских литераторов XX века было немало тех, кто, вовремя примкнув к левому или правому флангу идейно-политического спектра, стал заметной величиной и признанным мастером у себя на Родине и за рубежом.
Если он к тому же обладал немалым талантом и был богатым наследником предков, его финансовое благополучие было довольно устойчивым, а нескрываемая забота властей часто спасала писателя от ревнивых коллег по перу и гарантировала пристальное внимание издательств к своим книгам.
Рене Домалю судьба, казалось, предоставила все условия для построения успешной карьеры. Однако вредные привычки, многочисленные духовные поиски на основе восточных вероучений, загадочные встречи с мистически настроенными людьми и роковые события периода Второй Мировой войны заставили рано уйти из жизни такого незаурядного писателя и поэта.
Ранняя жизнь Рене Домаля
Рене Домаль родился в семье чиновника Министерства финансов в 1908 году.
По следам Рембо Рене Домаль погружался в стихию наркотического бреда, попадая в ледяные подземелья, наполненные огромными траурными пингвинами, поющими литанию или шагал с признанным поэтом по Млечному Пути. После безудержных аскетических упражнений и опытов в период анестезии по изменению сознания Рене Домаль увлекся эзотерикой, каббалой и индийской философией. Он самостоятельно начал изучать санскрит.
В 1926 году он не смог поступить в Эколь Нормаль, а вместо этого попал в Сорбонну. Темой его интересов стало изучение психологии, философии и социологии. Эпиграфом для неоконченного юношеского эссе «Мятежность и ирония» стали знаменитые строки мыслителя Ренессанса Мишеля Монтеня:
Рене Домаль пытался осмыслить конфликт между индивидуальным и божественным внутри человека, подобно духовным поискам многих положительных героев Достоевского.
Он постулирует три акта познания человеком реальности (не без влияния знаменитой триады Гегеля), позже отразившиеся в его знаменитых романах «Великий запой» и «Гора Аналог».
На данном этапе жизни заканчиваются юные годы Рене Домаля.
«Большая игра»
В 1927 году Рене Домаль осознал, что наркотические вещества низвергают посвященного в глубины ада и могут привезти к безумию и «смерти с вульгарным смехом». Духовный кризис привел его к отказу от психотропных средств, а также вина и мяса. В этот год он познакомился с учением французского мыслителя и эзотерика Рене Генона. Влияние труда Генона «Царь мира» на мировоззрение Рене Домаля несомненно.
Идя по следам дадаистов и стремясь к перманентной борьбе с буржуазным обществом, группа «Большой игры» декларировала разрушение и взрыв любой социальной структуры, снятие моральных запретов и «любой самоуверенности». Члены группы целиком разошлись в своих радикальных взглядах даже с сюрреалистами. Рене Домаль писал идеологу сюрреалистов Анри Бретону, что, в отличие от забавной науки сюрреалистов, включающей в себя «салонные игры», неуклюжести и обманки типа «автоматического письма», в задачи «Большой группы» входит изучение всех случаев деперсонализации объектов, ясновидения, спиритуализма, погружение в индийскую йогу и различные направления оккультной традиции.
Путем применения данных практик ставилась цель перейти в другое состояние «я», при котором стирались бы различия между жизнью и смертью, реальным и воображаемым. Отведя чудесам главную роль в природе, Рене Домаль с коллегами пытались достигнуть внутренней пустоты для полного приятия окружающего мира, а особая роль отводилась языку. Поиск уникального истинного Слова, при котором открывались бы все грани реальности, Слова, отраженного в изречениях ведических мудрецов, каббалистов или еретиков, подводил жирную черту амбициозной программе «Большая игра».
Встреча с магом Гурджиевым
Рене Домаль, посвятив много времени изучению трудов мистиков и ересиархов, а также Рене Генона и Рудольфа Штайнера, стремился отыскать вечный Абсолют, или Высший эзотерический центр, который, находясь вне всех форм и всей сути, являлся бы одновременно «всеми формами и всей сутью».
Как позже писал другой ученик Гурджиева, Петр Успенский («В поисках чудесного»), во вселенной Гурджиева все строго детерминировано и все можно взвесить до каждого атома: начиная от мира Абсолюта, в котором установлен один закон и единая воля, и заканчивая материальными мирами (включающих такие пространства, как «все миры», мир Солнца, а в самом низу располагается мир Луны).
Возможно, что из-за неоднозначной гимнастики Гурджиева в 1923 году ушла из жизни гостившая в Приэре выдающаяся писательница-модернистка Кэтрин Мэнсфилд.
Последние годы жизни Рене Домаля
Мобилизованный в 1933 году и вскоре освобожденный по состоянию здоровья от службы в армии, Рене Домаль начал писать для журнала «Н.РФ» так называемые патафизические тексты. В них угадывалось явное влияние Альфреда Жарри.
Гора Аналог
Рене Домаль начал писать роман «Гора Аналог» в 1939 году, узнав, что туберкулез, которым он уже болел долгий период времени, приговорил его к смерти. Рене Домаль рьяно принялся за дело, стараясь успеть закончить свой главный труд жизни. Особенно много он работал в 1943 году, когда былые трудности, связанные с переездом из оккупированной немцами зоны в Альпы, казалось, навсегда отступили.
Платежным средством на острове служил камень из рода алмазов, называемый перадамом. Из-за своей сильной прозрачности данный минерал очень сложно обнаружить. Местоположение перадама открывалось только тому, кто очень жаждал его найти.
Перед смертью Рене Домаль описал жене свой жизненный путь, продекламировав следующий афоризм в духе философии дзен-буддизма:
Если Вам понравилась эта история, подписывайтесь на мой канал. Вас ждет еще много интересного!
